Свердловский областной онкологический диспансер, Татьяна Раздайгора
Воспоминания Галины Безруковой, бабушки старшей медицинской сестры отделения онкогинекологии №4 Ольги Безруковой, о воспитанниках детского дома в Ачите, куда в основном привозили детей из блокадного Ленинграда. И о том, как сложились их судьбы после Победы.
«Урал. Свердловская область, село Ачит районного значения, в 25 км от Красноуфимска и в 250 км от Екатеринбурга. Наша улица 1-е Мая: на углу – двухэтажная деревянная средняя школа, рядом – здание школы-интерната, где до войны учились дети из дальних деревень.
В июне 1941 года началась война. В здание школы-интерната прибыли солдаты из Сибири для подготовки к отправке на фронт. 28 января 1942 года на фронт ушёл наш отец-шофёр. В семье осталось шестеро детей: Лена – 14 лет, Ася – 12, Григорий – 8, Юра – 5, мне было 3 года, младшей Але – 10 месяцев.
После отъезда солдат здание готовили для детского дома. Женщины драили, мыли, топили – нужно было прогреть стены в уральские морозы. Колхозы готовили обоз, а местные жители несли тёплые вещи, чтобы укрыть детей в дороге.
Дети ехали больше недели. На каждой станции в поезд подсаживали новых: испуганных, плачущих, уже видевших бомбёжки. Дошкольников отправляли в Свердловск в дома малютки, школьников – в детские дома. Об этом рассказала тётя Нюра, которую с шестилетним сыном Мишей поселили у нас. В Ленинграде она работала в детском саду и была эвакуирована со своей группой.
Первое время в столовой детдома дети хватали хлеб, вырывая его друг у друга. Но постепенно жизнь наладилась благодаря директору Дмитрию Николаевичу Никольскому – человеку большой души.
Помню мальчика Колю, 14 лет, который тосковал по баяну. Дмитрий Николаевич специально ездил в Свердловск и через Обком партии добыл для детдома баян, гитару и балалайку. По вечерам звучала музыка, дети пели...
1943 год принёс нашей семье новое горе – погиб отец. Жить становилось всё труднее: 300 граммов хлеба на пятерых детей, огромные очереди. Весной собирали пиканы, гнилую картошку на полях, крапиву и лебеду.
В 1945 году пришла Победа. Начались поиски родных. Дмитрий Николаевич организовал фотографирование детей – большая часть снимков ушла в Ленинград. Некоторых воспитанников находили родители. Провожали их ранним утром, младшие бежали за телегой с криками: "Найдите мою маму!"
Среди воспитанников были дети с особенными фамилиями: Неизвестная, Безматерных, Безфамильная, братья Найдёновы, Лена Ленинградова. Некоторым удалось найти родных. Так, Шура Александрова в 1953 году вернулась в Ленинград и нашла свой дом. А Лену Ленинградову (на самом деле Леонову) после долгих поисков нашла мама.
В 1960 году детский дом закрылся, оставшихся детей перевели в Свердловск. Здание вновь стало школой-интернатом для детей из дальних деревень и многодетных семей.
Завершая воспоминания, хочу рассказать о Павле Николаевиче Медове – учителе биологии, с которым я работала много лет. Он тоже был из блокадного Ленинграда, где его нашли рядом с умершей от голода матерью. Всю жизнь он проработал в Красноуфимске, оставаясь добрым и неравнодушным человеком.
А мой внук Павел сейчас служит в Хабаровске после окончания Военно-морской академии им. Кузнецова. Так город на Неве – Ленинград, ныне Санкт-Петербург – навсегда остался в моём сердце!»
